– Молча. Может, ты расстрела потребуешь? Так предателей на Руси издавна вешали, как собак.

Рдецкий вдруг резко выдернул из кармана руку, и в ней черной сталью сверкнул пистолет.

Командор стоял от него в нескольких шагах, и в руках у него ничего не было. У меня успела промелькнуть мысль, что Сергею конец, однако реакция у нашего командора была молниеносная. Миг – и в руке Кабанова оказался его короткоствольный револьвер, и сразу же грянул выстрел.

Удар пули был так силен, что Рдецкого развернуло в сторону. Его правое плечо обагрилось кровью, рука повисла плетью. ТТ выпал на землю.

– Забыл, с кем имеешь дело, Гриф, – невозмутимо, точно ничего и не случилось, сказал командор. – Патрона жалко. Повесить его!

Два француза подскочили к Рдецкому, завернули ему руки, связали их и поволокли к виселице – она имелась у каждого уважающего себя плантатора, так что искать подходящий сук не пришлось.

– А этих куда? – деловито осведомился Ширяев, показывая на остальных надсмотрщиков.

– Пусть ребята сами решают. И еще – не в службу, а в дружбу… проследи, чтобы был порядок.

– Есть! – козырнул Ширяев и быстро направился к виселице.

– Все хорошо, что хорошо кончается, – изрек командор. – Как ты себя чувствуешь, Юра?

– После твоего появления – намного лучше, – ответил я, хотя с трудом держался на ногах.

Подошедший Петрович быстро осмотрел мне спину и, уложив в тени, стал осторожно втирать приятно холодящую мазь. Боль немного стихла, но я и сейчас испытывал такое чувство, точно меня приговорили к смертной казни, однако в последний момент помиловали. Никогда не думал, что может быть так приятно оказаться среди своих!

– Идти-то сможешь? – спросил вновь объявившийся рядом Кабанов.

– Смогу, – пробормотал я. Если откровенно, я был в этом далеко не уверен, но так хотелось оказаться подальше отсюда!

– Порядок! – подошел к командору Ширяев. – Если не считать того, что перед смертью в штаны наложил, гад.

– Надеюсь, мое заключение не нужно? – спросил Петрович, не прерывая своего занятия.

– Нет. Все равно висеть ему долго. До возвращения хозяев, – отмахнулся командор. – Ну ладно, Юра, набирайся сил! Через час выступаем. А у меня еще дела.

– Куда хоть идем? – поинтересовался я, хотя был готов идти даже на край света.

– В Порт-Ройал, – небрежно ответил Кабанов. – Капитан французской королевской армии Мишель д’Энтрэ приглашает нас к себе в гости. Правда, пока не во Францию, а на Гаити, но почему бы и не уважить хорошего человека? Вот только разживемся какой-нибудь посудиной у наших британских друзей. Ты что предпочитаешь, бриг или шхуну?

– Бригантину. Хоть что-то знакомое, – улыбнулся я. Нет, с командором не пропадешь!

– Хорошо. Будет тебе бригантина, – тоже улыбнулся Кабанов и хитро подмигнул.

51

Кабанов и другие. Слава десанту!

К Порт-Ройалу подошли к вечеру, однако все в город не пошли. Появление в портовом городе новых людей – вещь обычная, но вдруг найдется некто излишне любопытный и полезет с нежелательными вопросами? Лучше не рисковать понапрасну. Одно дело – три человека, и совсем другое – почти тридцать. Девятнадцать французов и десять русских. Ардылов отказался пойти со всеми, объявив, что от добра добра не ищут и он уже по горло сыт всевозможными приключениями. Уговаривать его Кабанов не стал. Каждый вправе сам выбирать свою судьбу, лишь бы этот выбор не выходил боком другим. Да и воином токарь был никудышным. Оставалось поражаться, как ему удалось уцелеть во всех перипетиях бесконечной одиссеи?

В город отправились двое – Кабанов и Сорокин. Командор хотел прихватить и Флейшмана – Юра научился неплохо копировать местный акцент, но тот еще не отошел после порки и его пришлось оставить с остальными.

А в городе вовсю шла гульба. Вернувшиеся с добычей моряки оккупировали таверны и щедро спускали награбленное золото и серебро. Во всеобщей вакханалии никто не обратил внимания на двух достаточно прилично одетых людей, и разведчики без особого труда прошлись вдоль пришвартованных кораблей, осмотрели подходы к форту, кое-где перекидываясь парой словечек с подвыпившими флибустьерами.

Все это не заняло много времени. Подобно большинству городов Нового Света, Порт-Ройал был невелик, и скрывавшиеся в ближайших зарослях беглецы даже не успели как следует поволноваться за ушедших. Пользуясь последними минутами светлого времени, Кабанов собрал всех на крохотной полянке и на английском, чтобы его поняли все, кратко изложил дальнейший план действий.

– В общем, так. В городе идет пьянка. Это хорошо. На кораблях осталось по двое-трое вахтенных, и захватить один из них не проблема. Мы выбрали бригантину «Лань». Восемнадцать пушек, на днях должна выйти в море, поэтому продукты и вода уже на борту. Стоит отдельно, отойти от причала будет легко. Как только погрузимся, я, Сорокин и Ширяев пойдем к форту и взорвем его. В это время вы должны быть готовы отразить возможное нападение с берега. В порт пробираться мелкими группами. По дороге по возможности избегать разговоров, в драки не вступать ни в коем случае. Вопросы есть?

Не знавшим английского пересказали его слова, и после некоторых уточняющих вопросов план был принят.

Командор излучал уверенность в успехе, и это чувство передалось остальным. Легкость двух предыдущих побед взбодрила недавних рабов, и все были готовы идти за ним хоть в преисподнюю. Кабанов казался человеком, который просто не может проиграть, и самые фантастические планы выглядели легко выполнимыми.

Для пущей уверенности в успехе командор ненадолго отложил начало операции. Чем сильнее напьются гуляки, тем труднее будет привести их в чувство и, следовательно, тем меньшую опасность они станут представлять. Охрана форта тоже будет клевать носом и вряд ли всерьез отнесется к выполнению нудных обязанностей часовых. Да и отплытие в полной темноте могло привести к неприятностям. Прожектора еще не изобрели, а плыть во мраке по незнакомому фарватеру… Уж лучше дождаться первых проблесков рассвета.

Выжидая, неспешно перекусили прихваченными с собой запасами. Кое-кто с более крепкими нервами завалился на часок поспать. Командиры вполголоса обсуждали некоторые спорные моменты грядущих действий.

– Ведь взрыв форта переполошит весь город. Громыхнет-то изрядно, – сказал Флейшман.

– Разумеется, – согласился Кабанов. – Шума будет много, но тут уж ничего не поделаешь. Моряки вскоре так перепьются, что вообще перестанут что-либо соображать. Часть гарнизона неизбежно погибнет при взрыве, остальных охватит паника – ведь нападения с суши они наверняка не ждут. Но если мы не уничтожим форт, его пушки без труда расстреляют нас при отплытии. Даже если не потопят, то повредят так, что плыть дальше мы не сможем. Без взрыва форта нам никак не обойтись.

– Но за нами наверняка начнется погоня. Пока команды протрезвеют, пройдет какое-то время, но потом… – сказал д’Энтрэ.

– Придется и им устроить небольшой фейерверк. – Командор успел все обдумать заранее и не промедлил с ответом. – Подпалим пару-другую кораблей. Стоят они тесно, костер должен получиться приличный. И неплохо бы сделать это в последний момент. Устроим повелителям морей Варфоломеевскую ночь!

Удовлетворившись ответами, д’Энтрэ ушел к своим людям, и четверо русских остались одни.

– Еще бы наших девчонок найти! – с затаенной болью произнес Ширяев. – Как они теперь?

Трое остальных какое-то время молчали. Каждый из них по-своему переживал пропажу, но что тут сказать? Сделанного не воротишь. Во время боя казалось, что так будет лучше. Но только ли казалось? Бригантина-то погибла, а с нею вместе и большинство из тех, кто составлял ее экипаж. Останься женщины на борту – много бы их уцелело в схватке? А так хоть оставалась надежда, что они живы, но только где? Как их найти среди сотен больших и малых островов?

– Ничего, – нарушил молчание командор. – Корабль у нас будет. Кое-какие деньги на первое время тоже есть. Наберем команду и отправимся прочесывать все острова к востоку от нас. До суши Валера добрался наверняка. Деньги на первое время у них были. И при всех здешних нравах вряд ли колонисты воюют с женщинами и детьми. Найдем. Не сразу, но найдем.